В международном прокате орудует «Микки 17» — новый фильм оскароносного режиссера Пон Джун Хо, чьи «Паразиты» шесть лет назад покорили зрителей по всему миру. Главный южнокорейским режиссер прямо сейчас в третий раз штурмует Голливуд — с рекордным бюджетом, но премьерой уже не в Каннах, а на Берлинале. Насколько впечатляющей вышла сатирическая научная фантастика о покорении далекой планеты, размышляет Алексей Филиппов.
Умеренно далекое будущее. Мир не то чтобы сильно изменился, хотя человечество научилось печатать копии homo sapiens и даже начинает колонизировать другие планеты. На Земле технологию производства двойников, вызвавшую юридические и религиозные споры, запретили, а вот для покорения космоса расценили вещью незаменимой. Должен же кто-то выполнять смертельно опасные миссии, помогая цивилизации осваивать новые рубежи. Так появились «расходники» — люди, чьи сознание и память копируются на жесткий диск, дизайном напоминающий кирпич, а тело в случае чего можно заново распечатать за 20 часов. Никаких специальных материалов не требуется: в дело идут буквально корабельные отходы.
На эту вакансию и откликается бедолага Микки Барнс (Роберт Паттинсон), задолжавший крупную сумму бандиту-садисту в Улан-Баторе. Торопливый росчерк под внушительным «пользовательским соглашением» — и вот он уже относительно бессмертный пассажир межзвездного ковчега, следующего до морозной планеты Нифльхейм. Пока консервативный политик Кеннет Маршалл (Марк Руффало), возглавляющий экспедицию, обещает экипажу вечную славу, Микки страдает за них за всех: гибнет от космической радиации, неизвестных вирусов и просто несчастных случаев. Спустя четыре года и 16 смертей он обнаруживает себя в ледяной пещере, где двуногим пришельцем собирается отобедать «жутик». Так Маршалл прозвал коренных жителей Нифльхейма, похожих на смесь тихоходок, броненосца и щеночка. Цацкаться с ними земной деспот не намерен, но пионерскому геноциду могут помешать два фактора: насекомоподобные создания более чем разумны — и об этом знает «расходник», который не погиб в той пещере. Правда, на корабле уже отпечатали его более жестокую копию.
«Микки 17» — третий англоязычный фильм Пон Джун Хо, который уже заезжал в Голливуд с похожими антиутопиями — «Сквозь снег» и «Окчей». После второй попытки он вернулся на родину и снял «Паразитов», став южнокорейским режиссером №1 для так называемой западной аудитории (кто бы эти миллионы зрителей ни были). Судьба нового проекта оказалась такой же непростой, как трудовые будни титульного героя: премьеру несколько раз переносили (в том числе из-за забастовки гильдии сценаристов), а в итоге межзвездная сатира приземлилась в международном прокате, когда прототип её главного злодея всё же стал президентом США второй раз. В «Микки 17» эксцентричный политик-шоумен, чьих сторонников называют сектантами, дважды проигрывает выборы в конгресс — поэтому и решает причинить человечеству благо на другой планете. Вторая каденция Трампа, начавшаяся с громких заявлений и лихих решений, заставляет не только поблекнуть шарж, но и усомниться в режиссерских методах борьбы с людоедскими взглядами. Хотя Пон Джун Хо, заходящему на третий круг, тоже не занимать упорства.
Формально в основе фильма — роман «Микки7» за авторством Эдварда Эштона, который сочинил коллизию с «расходниками», задумавшись о «жалком бессмертии». Что, если одна из маний цивилизации реализуется столь издевательским образом. Живешь почти вечно, но пашешь на самой ничтожной работе, а в глазах окружающих практически обретаешь статус робота-пылесоса: человека-функции в тени бережно охраняемого «венца природы» (и это без учета классового расслоения). После урожая фестивальных наград и четырех «Оскаров» Пон Джун Хо решил в третий раз покорить Голливуд социально заряженной антиутопией. «Сквозь снег» и «Окчу» приняли довольно прохладно, но с тех пор бюджет вырос троекратно ($150 миллионов), а сокрушительный успех «Паразитов» гарантирует явно больше внимания.
Конечно, в «Микки» есть, на что посмотреть, но гораздо больше приходится слушать. Сначала протагонист объясняет, как докатился до жизни такой, и этот обрывочный криминальный сюжет больше работает как костыль, нежели добавляет объема истории или персонажу. Затем идет рассказ о технологии «человекопечатания», где самое интересное — не простенькие гэги, а впроброс упоминаемые дилеммы, с которыми столкнулись юристы, философы и религиозные догматики. Когда признаки жизни наконец подает непосредственно сюжет фильма, проходит чуть ли не половина хронометража. Ни сам конфликт, ни его участники, кажется, особо не интересуют Пон Джун Хо: «Микки 17» — это блестящий сборник рифм к слову «эксплуатация».
В паноптикуме действующих лиц можно разглядеть сходство между политиками, учеными, гурманами, колонизаторами и бандитами. Теми, кого не волнует количество жертв на пути к цели: будь то научные открытия, новые территории, безграничная власть, лучший соус во вселенной или просто садистическое удовольствие. Большую часть этих карикатур, механик и образов южнокорейский режиссер обкатал в предыдущих фильмах — правда, с большой фантазией. Бронированный поезд-ковчег на замерзающей Земле сменился космическим челноком на ледяной планете, деспотичную женщину на службе самопровозглашенным элитам или корпорации сыграла не Тильда Суинтон в парике, но чем-то напоминающая её Тони Коллетт в нарядах а-ля Мелания Трамп, а очаровательная экспериментальная хрюшка Окча эволюционировала в целое стадо насекомоподобных «жутиков», продолжающих линию «паразитов», но уже в логике матриархата.
Сформированное Пон Джун Хо облако хэштегов воистину захватывает — есть даже линия о стремлении властей контролировать сексуальную активность «подданных», — однако им не хватает сюжетной и кинематографической связности. Фирменная полижанровость, когда режиссер по щелчку превращал антиутопию в фарс, а ураганный боевик — в трагедию, здесь рассыпается на мириаду высказываний, придумок и сценок. Научно-фантастическое, политическое и личное должны подхватывать идеи друг друга, но зачастую просто «толпятся» в кадре, подобно скоплению «жутиков» в пещере или «дубликатов» в каюте. На заре карьеры, в многофигурных «Воспоминаниях об убийстве» у Пона не возникало такой проблемы за счет пронизывающей фильм истории расследования, а в сказочной «Окче» переключение обеспечивали динамичные эпизоды (например, погони).
«Микки» же напоминает инсталляцию из конструктора, где каждую фигурку или декорацию хочется покрутить в руках и дополнить персональными смыслами. Увидеть в буффонаде Паттинсона неловкую пластику немой комедии, подсмотренную им в японской и западной анимации. Вспомнить, что французская актриса румынского происхождения Анамария Вартоломеи, сыгравшая любвеобильную спецагентку Кай, недавно снялась в «Империи» Брюно Дюмона — столь же дурашливой пародии на «Звездные войны» и человеческое стремление к абсолюту в декорациях рыбацкой деревушки. Ощутить в противостоянии №17 и №18 мотивы «Двойника» Достоевского — особенно в стильном переложении Ричарда Айоэйда. Развить параллель между войной с «жутиками» и истреблением коренных американцев — или сегодняшними горячими конфликтами, а в самих жителях Нифльхейма увидеть не только наследников экспериментальной свинки и «паразитов», но и создания из «Вторжения динозавра» и инопланетных Других из космических опер вроде «Звездного пути». Наконец, разобраться, почему Микки стало 17 вместо исходных семи: в «Окче» Пон выбрал год производства айфона за точку отсчета антиутопии, здесь — видимо, позаимствовал номер актуальной модели (на момент написания сценария). Хотя очевидна и связь с «Уловкой 22» — классической американской сатирой, где военные летчики оказывались обречены на вечный бой.
К чести южнокорейского режиссера он смотрит на этот злосчастный мир с оптимизмом, полагая, что груз истории и тотальная эксплуатационность цивилизации — не приговор. Как Микки способны воздействовать друг на друга, так и человечество в целом — проявлять эмпатию и гибкость, осознавая, что чувства есть и у «расходников», и у «жутиков». Другой вопрос, способен ли на это фильм, где идеологический оппонент выведен деспотом-пустословом, одержимым евгеникой и нуждающимся в мамочке, а его сторонники — площадными болванами. Вряд ли условные консервативные зрители вдруг прозреют, наблюдая этот парад карикатур (вспомним хрестоматийный эпизод из «Незнайки»). Тех же, кто разделяет ценности Пон Джун Хо, вряд ли ждут откровения или увлекательные повороты сюжета и мысли.
«Микки 17». Тизер на английском языке